Хроники Средневековья 15 часть

[Дейдара-Ака-Феникс]

Автор: Дейдара-Ака-Феникс
Название: Хроники Средневековья 15 часть
Бета: Я и Ворд
Дисклеймер: Все права Кисимото и этим, ну кто Обливион проектировал.
Жанр: романтика, стёб, яой, приключения кучки дебилов
Рейтинг: NC-17
Статус: дурная эпичность
От автора: У меня нет слов. Одни горькие слёзы...


Дейдара.

- Три тысячи пятьсот семьдесят три… Три тысячи пятьсот семьдесят четыре… Три тысячи пятьсот семьдесят пять… Три тысячи пятьсот семьдесят…Эта лестница когда-нибудь кончиться? – я устало сел на ступеньки.
- Я сбился на семнадцатом пролёте. – мрачно отозвался Сасори и подсел рядышком облокотившись на меня.
От его рыжих грязных волос шёл безумно родной запах. Как же я скучал по этому гордому ублюдку. Не помню, что я говорил, когда его увидел. Кажется, целовал его куда попало, и нёс всякую любовную белиберду. Но оно и понятно. Счастье захлестнуло мне всё голову. Сколько сил было отдано, что бы встретиться с этой рыжей хамской макушкой? Потянет на увесистый томик геройских приключений. А что? Пожалуй, когда всё кончиться, возьмусь за перо. Что бы лет так через пятьдесят, какая-нибудь молодая дурочка прочитала мои труды и мечтательно вздохнув, воскликнула: «Вот это был мужчина!» Хотя, пожалуй, Сасори лучше сделать строптивой принцессой. А Хидана верным преданным пажом-хлебопашцем. Итачи будет отведена роль скрытного мага-меланхолика, фанатеющего от лысых кошек. Вместе мы будем шастать по свету и творить беспредел…в смысле великие дела.
Но до того момента, когда я смогу спокойно взяться за мемуары неплохо было бы ещё и дожить. Наша банда остановилась на привал. Причём в довольно экзотичном месте. Мы сидели на ступеньках до тошноты длинной лестницы. Нет, это не та лестница, которая в небеса. Обычная лестница, расположенная этажами. По её пролётам шустро перебегали фанатики это дебильного местечка. По началу, с пылу с жару мы бросались за ними вдогонку по ступенькам. Но после уже десятого этажа поняли: скакать по лестнице за перепуганными шизиками крайне утомительно!
Вот и сейчас нам что-то орали. Что-то не слишком цензурное.
- Мы непобедимы! Вам никогда от сюда не выбраться!
- Спусти свою святую задницу сюда! И я тебе покажу, кто тут непобедимый! – безразлично рявкнул Хидан. Его раны уже затянулись и фанатик прибывал в неком восстанавливающем режиме, экономя силы для драк и переругивания с нами.
- Пока они высовывают головы, в них можно стрельнуть…у кого-нибудь есть лук? – задумался Итачи.
- Они же вроде из твоей шайки. – вознегодовал я.
- Мне на них фиолетово. Я их даже не знаю. Пока что это сборище только и делает, что меня раздражает. Думаю, мировое сообщество не сильно обеднеет, если лишится парочки дебилоидов.
- Согласен с ним. – внезапно кивнул Сасори.
- Что?!
- Он прав. Если рассматривать только цель организации, то пушечное мясо не имеет особой цены. От мусора же лучше избавляться вовремя, пока он не сгнил.
Я резко отодвинулся от него, от чего Мастер нелепо брякнулся на спину. Подскочив, он яростно уставился на меня, стреляя искрами из глаз:
- Ты что творишь, щенок?!
- Хм. Ты до сих пор считаешь людей мусором? – внезапно на душе моей стало невыносимо пакостно. - Ненавижу, когда пара лживых аристократов с умным видом рассуждают о том, как можно расшвыриваться чужой жизнью. А ведь рано или поздно, да наступит момент, когда те же лжецы, променяют гордость на страх. Какие же они жалкие в этот момент, цепляющиеся за жизнь, которую ни во что не ставили. Чем выше задираешь нос, тем больнее потом падать на жестокий асфальт действительности.
- Что ты этим хочешь сказать?! – взбесился Сасори.
- Не говори так легко о смерти. Потом будет стыдно, за собственное желание жить. Да… это и к тебе относится, Учиха. Ты мне совсем не нравишься, да! – я направил на него острие меча.
- Как угодно. – нахмурился Итачи.
- Дейдара. Поэтому…поэтому ты и ушёл тогда? – внезапно тихо, с надрывов прошептал Сасори.
- Ну мы пойдём! Пошли, материн ты сын! – не слушая прифигевшего Учиху, Хидан бесцеремонно потащил его наверх. – Догоняйте, и побыстрее! А то будем вселиться без вас!
Я благодарно взглянул на перебинтованную спину друга. Хоть ты и вспыльчивый, а всё ж таки добряк, Хидан.

От лица Сасори.

С минуту он печально заглядывал мне в душу. Не знаю от чего, но этот парень всегда, почему-то смотрит на меня с сочувствием. Смотреть ему в глаза в такие моменты, всё равно, что в небо наполненное дождём. Молчаливые слёзы летят в лицо, разделяют какую-то лишь тебе известную боль.
- Я испугался.
Ответ ввёл меня в замешательство.
- Не уж то я такой страшный? – кисло усмехнулся я.
- Нет. Я боялся не тебя. А за себя. В какой-то миг, я понял, что ты за человек. Всё-таки всем благородным родам свойственно небывалое высокомерие и жестокость к тем, кто стоит ниже по лестнице чинов. Оно и стало причиной гибели моего народа. Я жив лишь по тому, что не такой как они. Изо всех сил пытаясь измениться и выжить, я переборол это. Знаешь, Сасори… - что-то внутри меня невольно сжалось и кольнуло. Он так редко называет меня по имени. – Гордость и высокомерие… не одно и то же. А знаешь в чём разница? Ммм?
- Конечно, знаю! – произнёс я, раздражено передёрнув плечом. Всё-таки этот юнец явно передёргивает. – Лекции мне читать вздумал? Я куда старше тебя!
- Правда? Тогда не стоит объяснять, почему я ушёл. – печально отозвался юноша.
- Нет, уж потрудись!
- Гордость и высокомерие – как небо и земля. Относить к людям, как к грязи, совсем не то, что бы просто их ненавидеть по каким либо причинам. Ненавидеть как равных, а не как грязь, которая мозолит глаза. Ты постоянно твердишь, раз за разом о том, какой мусор людские жизни. Знаешь, я не пацифист. Но и сносить голову, только потому, что меня она раздражает не стану. Да. Слушая тебя, видя твои поступки, я все больше боялся, что рано или поздно, стану лишь пешкой, твоей привычкой. Не хочу я повторять судьбу героя из трагического романа и нести какой-то несуществующий крест страданий.
Зачем он говорит мне всё это? Что мне ответить ему? Я и сам не знал.
Не хочу его слушать, совсем не хочу. Но не могу не услышать. Единственное, что стало по-настоящему мне дорого, о чём я не могу забыть.
Весь в царапинах, на бедре рваная рана припухла и сочиться кровью. Руки в синяках, на настырном подбородке грязь. Губа разбита, а одежда изорвана. Даже в твоих глазах сочится тоска и усталость. Весь нараспашку. Ты пытаешься мне донести не слова, а часть себя. Объяснить нечто, что я понять не в силах. Мой гнев потихоньку испаряется. Сложно принять нечто совсем инородное, в существовании чего я даже не уверен. Но я попытаюсь, Дейдара. Ради тебя, я попытаюсь.
Наверное, поэтому меня так безудержно тянет к тебе, глупый мальчишка. Ты моя полная противоположная копия. Абсурд, ради которого я бы всю логику заложил в ломбард. В тебе есть что-то, чего не хватает во мне. Нечто ценное. Гораздо ценнее, чем все деньги и вся любовь. Возможно, поэтому мы так сильно нуждаемся друг в друге. Раз почувствовав эту противоположность, уже не сможешь пройти мимо. Не смогу простить себе, что не смог понять тебя, глупого пацана. Это и есть гордость, о которой ты говоришь? Правда перед собой, для тебя гордость?

Дейдара.

Мастер внимательно вцепился в меня взглядом. Я взволнованно затаил дыхание. Неужели не напрасно я из кожи вон лез?
- Бака. – выдал Сасори и отвернулся.
Твою ж качелю, да за ногу Елкопоповецкому козлу! С ним не соскучишься. Будто ожидал удар в живот, а получил в хлебало. Я морально был раздавлен роялем, внезапно спикировавшем с двадцать пятого этажа. Жизнь, в воплощении господина Сасори, пинала меня нещадно и добивала ногами, метя в почки.
Даже не знаю чего мне сейчас хочется больше. Избить вышеупомянутого или нежно отыметь прямо тут. Мастер стоял в пол оборота, скрестив руки на груди и косился на меня смущенным диким взглядом. Острые узкие плечи чуть выбивались из под чёрного просторного балахона, открывая лаковую белую кожу. Смущенно алеющий носик, и полуприкрытые сверкающие зрачки тёмных глаз. Что ещё нужно, что бы свести меня с ума?
Подкравшись, я нежно заключил его в кольцо собственных рук. Сасори, доверчиво развернувшись, прижался к моей груди, смущённо уткнувшись в плёчо. Не задумываясь, я прикоснулся к ушку моего сокровища, жадно посасывая солоноватую кожу. Тихий томный вдох и тонкие пальцы Мастера побелели, сжимая край оборванной рубашки. Внезапный мощный порыв впечатал меня в стенку, умело отделанную деревянным орнаментом.
Истощённое голодом и желанием хрупкое тело, жалось к моему. В лицо мне пахнуло приторным запахом плоти. Сухие воспалённые губы впились мне в плечо. Не ожидав этого я тихо вскрикнул, но Мастер зашипел мне в губы:
- Не вопи! Пока их нет, сделай это.
Прерывистое дыхание и бешеный стук сердца выдавали его волнение. Рыжий канцлер ластился ко мне, как изголодавшийся по ласки дикий волчонок. Будто впервые в жизни я прикасался к нему. На каждое робкое прикосновение, Сасори отвечал мне с отчаянным жаром. Каждое движение, словно порыв.
Я едва коснулся его бледной щеки, как он подался в неё лицом, уткнувшись милым носиком мне в ладонь. Его дыхание обожгло мне кожу. Влажный язычок жадно лизнул между пальцами. Нетерпеливо сдёрнув с моих рук повязку, Акасуна без всякого смятения запустил язык прямо в щель. Нетерпеливая дрожь взволновала моё тело. Его губы приятно дразнили кожу и щекотали центр ладони.
Я искусал собственные губы, едва ли не в кровь, лишь бы не вырывались громкие требовательные стоны. Горячий жар мешал дышать. Кровь уже вскипела в жилах и бурлила от страсти и похоти затуманивавшим разум. От счастья переполнявшего меня хотелось орать во всю глотку, ибо оно было настолько огромным, что попросту не умещалось у меня внутри.
- Дейдара. Перестань, не сдерживай себя. – хрипло шепнул Сасори мне в ухо, спуская руки ниже по животу. – Я ведь знаю, что тебе всё это нравиться. Нравится до безумия. Никогда не забуду, когда первый раз попробовал тебя. Ты мой самый сладкий опиум. Раз соблазнившись, сходишь с ума от желания испытать это снова.
Почувствовав его пальцы в промежности, я тихо взвыл от наслаждения. Раздразненное тело расслабилось, полностью доверившись умелым пальцам. Они быстро обхватили возбуждённый орган через ткань и просто невыносимо медленно провели по всей длине. Я выгнулся в холерном припадке и больно долбанулся головой о немилосердную стенку. Пока я грязно матюкался, Мастер тихо засмеялся и не давая мне отвлечься, снова привлёк к себе всё моё внимание. Буквально через пару минут я уже сладко поскуливал, легонько царапая его взмокшую спину.
Акасуна жадно впивался в мою шею, оставляя яркие пошлые отметки. Я довольно закатил глаза, прикидывая, что ещё неделю буду ходить с синяками. Специально оставлю. Для собственного любования. Приятно разглядывать пунцовые страшные пятна и знать, с какой страстью их оставляли. Прикасаться к повреждённым чувствительным участкам и испытывать волнующий стыд от собственной пошлости. Клеймо чьей-то собственности, приносило странное удовольствие. Это действительно до чёртиков мне нравилось.
- Дейдара.
- А? – я недовольно открыл один глаз. Какого чёрта его потянуло на разговоры?
- Мне тебя мало. – с надрывом произнёс Мастер.
- Мне развернуться? Ммм? – я вопросительно взглянул ему в глаза.
- Нет…так мне тоже будет мало. – краснея до кончиков ушей буркнул Сасори.
Я прифигел, поражённый догадкой и задумчиво царапнул его ногтём по щеке:
- Ты уверен? Не сбежишь? А то тогда я здорово обломался, да…
- Не сбегу. – в доску смутившись, он опустил глаза.
- Времени мало. Придётся быть несколько грубым… - хитро улыбнулся я.
Мастер убито возвёл на меня глаза. Засмеявшись, я потребовал поцелуя, и вот уже Акасуна прижат животом к твёрдой стене. Оглядев его, я довольно мурлыкнул и коснулся узких бёдер. Смущёно вздрогнув, Акасуна резко вдохнул, от чего видимо у него закружилась голова, так как он неестественно подался чуть вперёд, едва не приложившись, как и я ранее, лбом о стену. Нежно сжав его в объятиях, я тихо шепну:
- Не бойтесь, господин. Я буду нежен. Да…
- Заткнись…умоляю… - степень стыда зашкаливала в Акасуне не небесных высотах.
Между худых коленок тонкой струйкой сочилась сперма. Я с некоторым удовольствием провёл ладонью по покрасневшей подтянутой попке, скользнул по пульсирующему горячему отверстию, по напряжённым яичкам к стоящему члену. Жалобный стон и грязный мат. Акасуна послушно расставил ноги шире, давая моим движениям больше свободы.
С каждым касанием, мои руки всё больше смазывала горячая смазка, а стоны Мастера становились всё глубже. Прижавшись порозовевшей щекой к стене, он возбуждённо кусал своё запястьё, отдавшись долгожданному удовольствию.
Чем больше я смотрел на него, на спутанные огненные пряди, на узкие плечи и мутные глаза, поминутно жадно впивавшиеся жарким взглядом в моё лицо. Тем больше я в него влюблялся. Я снова в него влюблялся, в господина Акасуну Сасори. С каждым вздохом всё больше вспоминая его тело, тепло и аромат, не дававший спокойно спать по ночам, сводивший меня с ума своей чувственной гаммой с привкусом яблока. Почему яблоко?